<<Княгиня гневаться изволит.>>
Князь Феликс Феликсович Юсупов, граф Сумароков-Эльстон - вампир, который этим гордится, умнейший человек, который притворяется дураком. Ему часто скучно, что немудрено за столько-то лет жизни, ему часто хочется развлечений и он находит их. Белый порошок веселит и забавляет его, придворные интриги будоражат кровь, а борьба с революционерами оказывается очень занимательным делом. Юсупов любит шик и не стесняется демонстрировать всем свое богатство, он весел и улыбчив, но в то же время смертельно опасен.
Дружить надо против кого-то, говорит Феликс Феликсович и создает нового врага, которого контролирует. Все идет по плану и разыгрывается по нотам, пока Руневский не упускает Карамору, пока на сцене не появляется Распутин. Карты мешаются, не получается запомнить, какие уже разыграны, и Юсупов скрипит зубами и нервно чешет кончик носа. Распутина - уничтожить, Руневскому - напомнить о его обязанностях, Свечникова - подкупить, Столыпина - убрать, только так можно выжить, только так получится спасти Россию.
Князь ведь спаситель, он для всех старается, поэтому и не дает погибнуть глупым влюбленным. Для них у него есть работа.
<<Стыдно, говорит он, улыбаясь ярко красными губами,
в вашем возрасте, Руневский, так легко помирать.>>
P.S. Дашков ждет князя ничуть не меньше нас, а то и больше!

Рыжий уебок:

- Давно вы знакомы с Мердоком МакАлистером?
- Вечность.

Кирк трет переносицу и держит глаза закрытыми. Ему так и сказали: главное, мол, не открывайте глаз. На что велик риск отвлечься в противном случае - полотна тяжелых штор с принтом “Звездной ночи” Ван Гога или на убогое декольте сидящей напротив бабы - притом почему-то не посчитали нужным уточнить.

- Можете перечислить три самых важных навыка, умения, осознания или мнения, которые вы приобрели благодаря этому знакомству?
- Курить за школой в мои одиннадцать без палева. Прыгать по крышам. Сбегать - правильнее было бы называть это побегами. Посещать воскресные мессы под травкой. Лгать. Не то что бы я и до него не умел, просто с ним научился втрое лучше. Стрелять. По банкам. Сначала - по банкам, а затем - по людям. Гарда учит стрелять только по мишеням в тире. Ответственность за стрельбу по людям она с себя снимает. Оп-оп, и ручки суперинтендантов чистенькие. Еще разбираться в живописи. Ненавидеть живопись. Навскидку оценивать стоимость живописи на аукционах. Собственно говоря, поэтому я знаю, что на шторах красуется ебаный Ван Гог. Еще выписывать пиздюли от души, так сказать. И получать их. Сосать. У жизни. И делать так, чтобы в лучшие деньки жизнь отсасывала у тебя. Правильно пить виски. И делать вид, что я знаю, как правильно. Все как правильно. В том числе, и пить виски, хотя я в душе не ебу, зачем превращать желание опрокинуть стопку в блядское таинство. Что из любого дерьма можно построить империю. И выбраться - тоже из любого можно. Что я ненавижу котов. И что кота можно назвать Kot и чувствовать себя при этом распрекрасно, а не конченным дегенератом. Собирать Кубик Рубика. И плавать. Лучшему методу обучения плаванию: скинуть кого-нибудь в реку Лиффи и курить с выражением задумчивого удовлетворения на роже, наблюдая и делая мысленные ставки - выплывет или нет. Что не всех можно скидывать в реку. С любой целью… Слушайте, а вот это вообще кто-нибудь записывает? Я же, блять, не повторю эту дичь!

Летом в Дублине жарко. У Кирка все волосы влажные, как будто он только что проснулся посреди очередной ночи, которую приходится коротать с “белочкой” на пару в попытке выйти из двухнедельного запоя. Воротник форменной рубашки Гарды липнет к загривку. И это отвратительно. Жаль, он не знает латыни. А то проклял бы до десятого колена уебков, решивших, что кондиционер чинить совсем не обязательно.

- Что бы вы сделали для Мердока МакАлистера?
- Ничего. Пошел он нахуй.
- А что уже успели сделать?
- Побывать в аду. Я успел побывать в аду.

Кирк все еще держит глаза закрытыми. У него под веками пляшут цветные и белесые мушки одновременно.

- Хорошо. Давайте обратимся к альтернативному тесту Роршаха, упрощенный вариант, визуальные односложные ассоциации. Вам известен принцип?
- Смотреть на картинки. Видеть нормальное. Говорить.
- Прекрасно. Приступим?
- Маракасы. Ебанина какая-то. Реверс. Далматинец. Оригами. Конфронтация. Марсианин. Антагонист. Конфронтация, снова. Апокалипсис. Лама. Иррациональная геометрическая дичь. Симметрия. Террариум. Ебануться, кто это вообще рисует…? Равноправие.
- Вы играете со мной в шарады?
- А вы, простите, чем заняты?

Наверное, глаза уже можно открывать. Потому что в противном случае он рискует просто отрубиться. Бессонная ночь. И три выпущенных пули. Хорошо, что ни одна из не попала в цель. Стреляли-то в них.

- Какой была бы ваша жизнь без Мердока МакАлистера?
- Как в раю, милочка.
- Тогда в чем же проблема?
- Ой, все, идите нахуй со своей психотерапией, убогим декольте и неработающим кондицион…
- Мистер О’Райли, как ваши успехи?

Кирк открывает глаза. Рубашка и волосы у него и впрямь влажные. И в самом деле хуй совершенно точно не встал бы на сидящую напротив бабу даже в самые неразборчивые годы юности. Спать все еще хочется зверски. И голова болит. По большей части, из-за необходимости раз в месяц проходить чертовы освидетельствования (а не раз в квартал, как у всех, спасибо, ебаный невроз).

- У вас получилось мысленно сымитировать сеанс, направленный на работу с пагубным привычками?

Кирк сдержанно улыбается:

- О да.

- И о чем мы с вами беседовали в этой фантазии?

- О героиновой зависимости.

- Но у вас нет героиновой зависимости.

- Вот именно.

Рыжая сука:

Марина выглядит так, словно только что выиграла в лотерею миллион.

И чертовски недовольна тем, что в ее миллионе оказалось всего шесть, а не девять, двенадцать, восемнадцать нулей.

Когда они впервые знакомятся, Кирку всего двадцать четыре. Марина старше его месяцев на шесть. Она подходит, жеманным жестом подает ладонь ни то для рукопожатия, ни то для светского поцелуя, а когда читает у Кирка в глазах острую неприязнь - тогда эта сука треплет его по волосам и называет хорошеньким. После чего предлагает выпить сухого мартини. С тремя оливками на шпажке.

Кирк для себя решает: рыжеволосая сучка просто однажды удачно присела на чей-то хер. И выдыхает.

Как оказывается, зря.

Первым из числа всех откровений относительно этой женщины становится собственная неспособность повысить на нее голос. Когда Кирку впервые хочется покрыть матом эту мнящую о себе невесть что бабу, он просто спотыкается языком о зубы.

Спустя четыре года он узнает, что Марину зовут Гордана Катич и что она - сербка. Что та специально выставляет напоказ свой выигрыш в миллион, хотя на самом деле знает, что только что сорвала джек-пот.

И что на хер Гордана не присаживалась. А просто держит за яйца большую часть из числа “Детей Святого Патрика”, даже Мердока МакАлистера (до тех пор, пока тот не возражает, конечно же).

Даже самого Кирка временами. Хотя и он, само собой, чертовски против.

Со временем ко вкусу сухого мартини (с тремя оливками на шпажке неизменно) привыкаешь. Как и к тому, что Марина (еще раз назовешь меня Горданой, и я стану называть тебя ручным зверьком МакАлистера), какая-то вездесущая (всезнающая, все, мать ее, замечающая и якобы понимающая).

В какой-то момент Кирк для себя решает: с этой бабой лучше не ссориться. А еще через время ловит их обоих на том, что они, кажется, пробуют подружиться.

Когда от “Детей Святого Патрика” ничего не остается они теряются. Точнее, Кирк теряет всех. Проебывает. Мердока, Марину, Криса, Финна, гребанного кота по имени Кот. И из всех перечисленных выше именно Марина находит его сама. В весьма нелицеприятном состоянии: за барной стойкой какой-то вшивой забегаловки.

Она зазывает себе сухой мартини без оливок. И, впервые на памяти Кирка, расплачиваясь наличкой, требовательно постукивает коготками по столу в ожидании сдачи.

Он долго молчит, а потом цедит сквозь зубы, как парой минут ранее цедил хреновый виски:

- Ты ребенка не уберегла.

Марина выглядит так, словно вот-вот выплеснет мартини Кирку в лицо. Но при этом бесстрастно отвечает:

- А ты - кота.

- Рысь, - говорит ей Кирк. - Зато теперь у меня есть гребаная рысь. В жопу кота. Она бы его сожрала.

- Что? - Гордана хмурит тонкие брови и смотрит так, словно и ее джек-пот тоже проебал Кирк.

А он… Просто чувствует себя готовым рассказать ей все. И даже без “еще на два пальца виски плесни, приятель”.

Шикарную женщину мне. Расчетливую, рыжую, стервозную и до чертей прозорливую. Заиграю и временами ДСП, и временами после того, как все пошло куда-то не туда. Ребенка найдем, чтоб ты совестью не маялась. Мужика подберем тебе нового. Рысь покажу, я не знаю. Мартини снова с оливками пить начнешь. Жизнь, типа, наладится.

Это про Маринку.

А теперь про уебка, ненавижу Мердока.

Я даже не знаю, что сказать. Самая оригинальная и в то же время самая неполноценная заявка на моей памяти. Планировал отмазаться: немногим выше я просил шикарную рыжую женщину, а теперь вот прошу шикарного рыжего бородатого мужика. Так вот… Шикарного рыжего бородатого мужика мне.

В пару заявка, не в пару - бессмысленное уточнение, потому что при всех возможных вариантах развития событий, все будет слишком сложно. У Кирка лютая обсессия (блондинчики с обсессией вообще мое жизненное кредо), у Мердока… Да хер его знает. Сложно все, говорю же.

Короче, вот тут, похерив свои принципы, я готов сразу брать твинка. Гештальты, сука, такие гештальты, никуда от тех не сховаешься. Но для начала могу и под маской приходите в ХСР, хаха, ля, какой я ушлый. Посты в 3-5к, я что-то устал от большего (но меня порой зверски несет, можно нарваться на пару постов в сутки, где текста — до ебеней).

Можно NC, можно быть праведными - как пойдет. Но я такой: хоть как и хоть куда из желаемого.

Ну просто дайте, ну, пожалуйста.